Снежный барс[zhurnal.lib.ru] - Елена Картур

Борн вернулся с Халаем. Лицо у горца было весьма озадаченное.

– Ни шханде? – Спросил Халай.

Некоторое время я переводила вопрос в уме, потом решала, как ответить. Тем временем успела немного прийти в себя, насколько это вообще возможно в таком состоянии.

– Ото'о Ша. – Наконец сказала я.

Халай нахмурился.

– Идем!

И мы пошли в темноту. Я ориентировалась на разгорающееся во мне пламя боли, как по маяку. Боль вела меня, становясь, все сильней по мере приближения к нашей цели. Боль Маркуса была вернее путеводной нити. И мне было страшно, очень страшно. Но страх этот как бы притупился, не мешая мне и просто время, от времени сжимая сердце в своих тисках.

Я продиралась сквозь какие-то заросли кустарника, спотыкалась временами в темноте, но не могла, просто не смела, остановится хоть на миг. Я спешила, спешила!… Борн и Халай ни на шаг не отставали от меня, держа оружие наготове. Борн ругался сквозь зубы, кажется, жалея что, не взял с собой побольше людей. Я понимаю у него работа такая, он меня охраняет, но вряд ли я стала бы ждать, пока Борн соберет этих самых людей. А вот Халай напротив был крайне молчалив и мрачен. Его я тоже понимаю, он беспокоится. Мне и самой сейчас просто жутко.

Я как-то потеряла счет времени, поэтому мы, наверное, плутали довольно долго, когда, наконец, вышли на какой-то луг. По крайней мере, мне так показалось в темноте. Впрочем, слабый свет луны позволил нам осмотреться. Что там было! Наверное, в других обстоятельствах мне стало бы плохо. На траве лежали четыре тела в ужасном состоянии. Мало того, что они были несвежими… Маркус, очевидно спешил, очень уж жутко они выглядели. Когда же я увидела его самого, сердце мое едва не остановилось от ужаса. Сейчас он был зверем. Серебристая в ночи шкура барса была густо запачкана бурыми пятнами крови, его и чужой. Нельзя было сразу определить, насколько серьезно он ранен, но в боку торчат два арбалетных болта глубоко вошедшие в плоть (я очень надеялась, что не так уж глубоко, просто такое ощущение создает пушистая шерсть). Глаза зверя были закрыты.

Пока мужчины тщательно осматривали луг, и мертвые тела я опустилась на колени рядом с Маркусом, ноги отказывались меня держать. Мой разум словно заволокло густым туманом, лишь частью сознания я фиксировала свои действия. Вот обняв бесчувственного Барса за шею, я и рыдая зову его по имени. Не знаю вслух или мысленно. Кажется по всякому.

– Не умирай, слышишь?! Не умирай! Ты не можешь!… – Не останавливаясь, шепчут мои губы.

Подошел мрачный Халай с только что зажженным факелом, присел рядом. Оторвать меня от Маркуса ему не удалось, и тогда отдав факел Борну, он осторожно начал осматривать раны Барса.

– Несколько ножевых ранений, и стрелы в боку. Глубоко. – Наконец сказал Халай. Он плохо говорил на языке долин, но я все поняла. Не могла не понять. Прикусила губу, чтоб не зареветь в голос.

– Он потерял много крови, но надо вынуть стрелы, или начнется заражение. – Тем временем продолжил Халай. – Борн посвети-ка.

– А?

– Свет. – Подсказала я, заворожено наблюдая за тем, как ловкие пальцы горца осторожно ощупывают раны вокруг древка стрелы. Переломить толстое древко арбалетного болта или сделать, что-либо, еще не навредив еще больше было просто невозможно, и Халай попросту попытался выдернуть их. Я думала, что сойду с ума! Или уже сошла? Разве такое возможно?! Я испытала поистине адскую боль. Нет, не мое тело, а разум, который казалось, теперь плотно слился с разумом Маркуса. Но какая разница, чем вызвана эта боль, если у меня нет сил, ее переносить! Мне показалось, что мой вопль услышали даже в нашем лагере, но на самом деле из груди вырвался лишь жалкий хрип. И в следующий миг чьи-то сильные руки осторожно подхватили меня, не давая завалиться на землю. Борн. Он крепко держал меня, и выглядел немного растерянным.

Я скосила глаза на Халая. Он с величайшей осторожность перевязывал раны Барса лоскутами собственной рубашки. Я испуганно сглотнула, ощущая, как пересохло у меня в горле. О великие боги, а если этот ужас повторится?! Халай бросил пронзительно-тревожный взгляд в мою сторону и постарался действовать еще осторожнее.

Борн, убедившись, что я уже сама в состоянии удержаться в вертикальном положении и отпустив меня, наконец, присел на корточки рядом с горцем. Принялся с любопытством рассматривать раненого Барса.

– Как вы узнали, что ему нужна помощь госпожа?

– Я чувствую его боль.

В очередном взгляде горца мелькнуло что-то… уважение? И еще большая тревога. Халай кажется, понял что, вынимая стрелы, причинил боль и мне. Вернее больше мне, поскольку Маркус в тот момент находился без сознания и вряд ли что-либо чувствовал.

– Ничего я уже в порядке. – Стараюсь успокоить Халая. – Только, наверное, надо поскорее обработать раны. Он так долго тут лежит, а вдруг заражение крови уже началось?… – Мне самой стало страшно от этой мысли. Я поспешила вновь обнять Маркуса. Боже, а если это, в самом деле, так? Ели он лежит тут уже двое суток изранены в перепачканный в чужой крови, а если арбалетные болты были смазаны ядом? Убийцы нередко так поступают. Какой ужас!…

– Я схожу в лагерь и принесу все необходимое. – Сказал горец.

– Только забери с собой госпожу. – Добавил Борн.

– Нет! – Тут же возразила я твердо. – Не сдвинусь с места, пока он не придет в себя или… не умрет.

– Ото'о Ша не так легко убить Кхели. – Ободряюще улыбнулся мне Халай, скрываясь в темноте. Кхели… странное слово, но, по-моему, красивое. Так называли меня агррами, не знаю, что оно означает. Потом спрошу у Маркус… О боги, только бы он не умер!

– Ты слышишь?! – Мысленно воззвала я, чувствуя как слезы новым потоком бегут по мои щекам, и капают на его серебристую шерсть. – Слышишь?! Держись! Ты не можешь покинуть меня!

– Девочка… не плачь… – Услышал, а скорее едва ощутила я слабый ответ. У него не было сил даже связно думать, но самое главное он был жив! Жив!!!

Я прижалась к нему щекой, от облегчения начав всхлипывать даже громче.

– Боги как же я испугалась! Я уже думала, что потеряла тебя.

– Все будет, хорошо… не плачь малышка.

– Хорошо, я не буду плакать. – Пообещала я. – Ты только потерпи, сейчас вернется Халай, и мы тебе поможем. Обязательно поможем.

– Кто еще знает?…

– Только Борн, он тут рядом.

– Хорошо. - Прошелестело в моей голове, словно вздох и почти сразу кануло в черную пустоту. Я испуганно прислушалась к своим ощущения, неужели?… Но нет, сердце бьется, и можно различить дыхание. Значит, живой.